Литература

Глава III. Девять огненных дней (2)

 

На фото: Митинг на ВЭФе 22 июня


И хотя была объявлена мобилизация, на территории Латвии она не была осуществлена в полной мере, поскольку распространялась лишь на тех, кто проживал в СССР до 1940 года, а таких здесь было немного. Несмотря на это, в тот же день партактив начал работу по формированию вооруженных отрядов трудящихся – рабочих батальонов, отрядов партсовактива, молодежных отрядов, состоящих из добровольцев. Вся партийная организация (около 300 человек) и комсомольцы считались мобилизованными. Несколько боевых отрядов во главе с коммунистами были направлены в волости Лиепайского уезда для организации обороны и сопротивления.

В первый день войны активных боев в городе не велось, однако, как уже говорилось, Рига 22-го июня подверглась бомбардировке, а в последующие дни фактически превратилась в прифронтовой город. В первой волне авианалетов на советские аэродромы в Прибалтике на рассвете 22-го июня приняли участие 76 бомбардировщиков и 90 истребителей люфтваффе. В наступ­ление на Ригу командование гитлеровской 18-й армии бро­сило силы двух армейских корпусов, кото­рые позднее, днем 29-го июня, заняли Елгаву. С юго-запада к го­роду приближались части 26-го армейского корпуса.

Из приказа командующего войсками Северо-Западного фронта: «Приказываю:… Гражданскому населению выполнить свой долг перед родиной – оказывать помощь войскам с диверсантами, бандитскими группами и парашютистами врага. Не исключено, что парашютисты будут сбрасываться в гражданской одежде, будут разговаривать на литовском, латышском, эстонском и русском языках. О каждом случае приземления парашютистов граждане обязаны сообщать воинской части или милиции. Летчиков, спрыгнувших с самолета на парашюте, задерживать и немедленно доставить в воинские части и милицию. Лиц, в какой-либо мере содействующих вражеским парашютистам и диверсантам, немедленно арестовывать и судить по законам военного времени».

Население активно отозвалось на этот приказ. Однако многие такие сообще­ния о появлении парашютистов не подтверждались, поскольку зачастую чрезмерная подозрительность населения возникала вследствие всеобщей неразберихи и боязни войны. Естественно, враг использовал всякие возможности дезорганизации своего противника и зачастую эти сообщения о высадке десанта делались провокаторами с целью дезинформации и запугивания. В первые дни войны для задержания диверсантов привлекались вооруженные рабочие дружины, а также по тревоге вызывались курсанты Рижского пехот­ного училища. К началу войны училище состояло из двух батальонов. В первый день войны курсантами были задержаны 10 диверсантов.

О борьбе с диверсантами вспоминает бывший курсант этого училища И.Бриежкалн: «Вести о появлении парашютистов поступали отовсюду... Многие сообщения о парашютистах оказались ошибоч­ными, в них проявилась тревога и смятение первых дней войны. Немецкие парашютисты мерещились повсюду: не­редко облачко от разрыва зенитного снаряда принималось за парашют...».

Началась эвакуация жителей и происходит в восточном направлении Резекне и Даугавпилса, на Полоцк, Опочку, Остров. Из Риги направляются по Псковскому шоссе и на Валку. Эвакуация на восток продолжалась 4 дня. Вечером 22-го июня началась эвакуация рижского порта. За одну смену погрузили около 200 вагонов, непрерывно работали 14 кранов. Эвакуация порта продолжалась 5 дней, однако было вывезено только самое ценное.

23-е июня. Понедельник. Город постепенно охватывается войной. Газета «Cīņa» в статье «Что нужно делать во время воздушной тревоги» подробно расписывает сигналы и необходимые действия во время налетов авиации. В частности, сигнал «Воздушная тревога» подается сиреной, фабричными и заводскими гудками, локомотивами в течение пяти минут и дублируется по радио со словами «воздушная тревога». В обязанности граждан при тревоге входит: приготовить средства индивидуальной защиты, незамедлительно погасить огонь в печи, выключить обогревательные приборы, газовые плиты, примусы. В обязательном порядке предписывается перекрыть в квартире газопровод, укрыть бьющиеся предметы, завернуть в плотную бумагу продукты. Закрыть окна и двери, дымоходы и вентиляцию. В случае необходимости ликвидаций последствий бомбардировки, по распоряжению исполнительного комитета, все лица от 16 до 55 лет обязаны принять в ней участие. Всякое движение транспорта прекращается, за исключением со спецпропусками. Сообщение о прекращении воздушного налета передается по радио словами: «воздушная тревога закончилась», одновременно с этим дается непрерывный фабричный и заводской гудок в течение трех минут.

23-го июня на улицы города упали первые бомбы. Город окутался пылью и черным дымом. Жители вместе с солдатами принялись тушить пожары. Сотни жителей в этот день стали свидетелями, как огненным факелом падал вражеский самолет. Бомбардировщик был сбит зенитчиками 111-го отдельного дивизиона 24-го стрелкового корпуса.

Вместе с приграничными боями активизировались и начали вести подрывную деятельность национально-патриотические силы, враждебные советской власти. Незамедлительно последовал приказ командования об ужесточении борьбы с провокаторами и пособниками германских войск. Из приказа №3 по ПрибОВО от 23-го июня (опубликован в «Пролетарской правде» от 25 июня): «Среди населения округа с началом военных действий противник стал распространять различными методами всевозможные ложные слухи с целью посеять панику среди населения, нарушить работу тыла, ослабить оборону. … С целью обеспечения общественного порядка и государственной безопасности приказываю: 1) К 17 часам 24 июня снять все воздушные антенны кому бы они ни принадлежали. … 2) Каждый хозяин или управляющий жилого дома, предприятия и др. несет полную ответственность за появление в них бандитских групп и отдельных лиц, пытающихся создать панику и дезорганизацию. … 3) Запретить появление людей на крышах домов, чердаках и балконах. 4) Всем гражданам, не имеющим разрешения на ношение оружия, немедленно сдать НКВД. 5) Всех подозрительных лиц задерживать и представлять органам НКВД. 6) За невыполнение данного приказа… виновные будут рассматриваться, как враги народа и караться со всей строгостью законов военного времени».

Ликвидации бандформирований уделяли особое внимание. Их подрывная деятельность, носила предательский и подпольный характер. Что представляли собой эти силы, можно узнать из описаний боевых действий полковника Головко: «В г.Риге враждебные элементы развернули активные действия: наводили панику в тылу армии, деморализовали работу штабов, правительственных и советских учреждений, тормозили эвакуацию ценностей и совершали диверсии. Враги установили на колокольнях церквей, башнях, на чердаках и в окнах домов пулеметы, автоматы и вели обстрел улиц, зданий штаба СЗФ (Северо-Западного фронта), ЦК КП(б), СНК, телеграфа, вокзала и НКВД. Такое положение заставило развернуть самую жестокую борьбу с контрреволюционным элементом в городе. Я объединил все войска НКВД Рижского гарнизона, организовал усиленную охрану всех важных объектов, выставил посты и пикеты на улицах города, систематически освещал патрульными отрядами весь город. С пятой колонной повел жестокую борьбу, на каждый произведенный выстрел из окна, башни или колокольни отвечал огнем пулеметов и танковых пушек. За 23, 24, 25 июня с.г. активность пятой колонны была подавлена. По приказу начальника охраны СЗФ генерал-майора т. Ракутина были расстреляны 120 пойманных негодяев из пятой колонны, о чем было объявлено населению с предупреждением о сдаче оружия. Действия частей НКВД парализовали активность пятой колонны, не дали возможности выполнять задания фашистских хозяев…».

О масштабных действиях «пятой колонны» напишет завтрашняя газета «The New York Times» от 24-го июня: «Три прибалтийских государства в восстании. Литва «свободна», сообщают финны. Хельсинки, Финляндия, 23 июня: Фактически существующее или надвигающееся восстание в Литве, Латвии и Эстонии, как заявляют сегодня из антисоветских источников, будет угрожать России вдоль ее северо-западной границы. Сообщение о восстании в Литве и призыв к восстанию в Латвии были переданы району Прибалтики литовским радио и германской станцией в Кенигсберге. Как сообщается, в Латвии введено жесткое советское военное положение. … Первые слова о восстании против России были произнесены в передаче литовской радиостанции в Каунасе, которая объявила о восстании и сказала, что «фронт литовских активистов» приказал убрать все красные флаги и поднять литовские знамена на официальных зданиях... Стокгольм, Швеция, 23 июня: Сообщается, что восстание против русского управления распространяется сегодня в трех небольших прибалтийских государствах Литве, Эстонии и Латвии. В радиопередаче, вероятно, из Каунаса, было заявлено, что Литва провозгласила себя независимой. Хорошо информированные круги заявили, что радиопередача, услышанная в 10:25 утра, провозгласила Литву «свободной и независимой» страной. Провозглашение сопровождалось исполнением литовского национального гимна...».

Медленно, но неизбежно фронт приближался к Риге. За долгое мирное время в газетах начали появляться сводки боев за последние дни. Пишет «Пролетарская правда»: «Сообщение от верховного командования Красной армии: 23 июня противник старался развить нападение по всему фронту от Балтийского до Черного моря, продвигая главные силы по направлению Шауляя, Каунаса, Гродно-Волковыск, Владимир-Волынск, Рава-Рауск и Брод, но безуспешно. … 22 и 23 июня мы захватили в плен 5000 немецких солдат и офицеров. По уточненным данным, 22 июня всего сбиты 76 вражеских самолетов, а не 65, как то указывало сообщение от главного командования за 22 июня 1941 г.».

Воспоминает бывший курсант Рижского военно-пехотного училища, Черненко Пётр Степанович: «Ночью фашисты ожесточённо бомбили город. Курсанты тушили пожары, спасали военное имущество, не зная сна и отдыха. Наутро училище было переброшено в тылы действующих войск, в район Даугавпилса и Шяуляя, для борьбы с вражескими парашютистами и диверсантами».

Военный комиссар 6-й смешанной авиационной дивизии Прибалтийского военного округа Рытов А.Г. вспоминает о налетах на аэродромы: «21-й истребительный полк был укомплектован хорошо подготовленными летчиками, и потери он нес в основном не в воздухе, а на земле. Аэродромы, на которых ему доводилось базироваться в первые дни войны, подвергались неоднократно массированным налетам вражеской авиации. «На сегодня, писал Юров в одном из своих донесений, у нас осталось шесть исправных самолетов».

Сегодня, 23-го июня, сигнал о воздушной тревоге в городе звучал 4 раза.

Содержание